- Ну, при мне не надевала больших, чтобы были одного роста. Мы познакомились незадолго до того, как в армию попал, на контракте остался. Покидало нас. Но везде вместе были всегда. Она тихая была. Но очень терпеливая. Мне иногда казалось, что у меня нет столько терпения, сколько у нее. Когда Аня родилась, у меня вообще весь смысл жизни стал – они обе. Думал переехать в город покрупнее – там наклевывалась хорошая работа. А потом… Ну, ты уже знаешь.
Якут закивал головой, давая понять собеседнику, что тот донес до него вся информацию. Затем передал напарнику обратно фотографию с женой и дочерью. Он посмотрел на бутыль с разведенной горошиной и поинтересовался:
- Мне это пить?
- Да. Тут немного. Давай залпом.
Новичок, скривившись, сразу выхлебал напиток и выдохнул шумно в рукав, подавившись:
- Мерзость какая!
- Зато регенерацию увеличивает, и будешь себя чувствовать лучше, чем после живца.
- Ну, хоть что-то.
- Ладно, ты на бодряках сейчас после пойла этого будешь, а я подустал. Дежуришь первым три часа. Затем меняемся.
Монах подложил рюкзак под голову и свернулся калачом, запахнув свою куртку. Быстро заснувший рейдер даже не почувствовал на себе пристального немигающего взгляда Якута, задумчиво глядящего на напарника. Так он и просидел несколько часов, после чего решил размяться и пройтись по магазину. Вдруг чего подойдет в качестве дополнительного оружия. А любые колюще-режущие предметы тут в Улье не помешают.
Пройдя вдоль старых сгнивших прилавков, он обратил внимание на дверь в еще одну кладовку. Открыл её, облокотив автомат на стену рядом. Чиркнул на мгновение зажигалкой, освещая помещение. Полуразвалившиеся ящики, уже давно просроченные банки и консервы с едой.
Взгляд упал на металлический ящик красного цвета. Такие он уже видел. Поддев ржавую крышку, Якут довольно ухмыльнулся: пара пассатижей, молоток и топор. Причем, последний почти не тронут временем. Подточить и будет самое то. Хотя и так пока что может сгодиться.
Новичок вышел из кладовки и осмотрелся. Тишина. За разбитыми ветром окнами была непроглядная темень: село на стабильном кластере было безлюдно и просто старело, несмотря на то, что Монах предупреждал о том, что тут иногда могут бродить залетные твари из-за постоянно перезагружающихся кластеров поблизости.
Якут громко сплюнул – после напитка с горохом слюна была кислая и вязкая, да и с неприятным привкусом. Он двинулся было обратно, когда услышал за стеной знакомое, но очень тихое урчание.
Секунду поколебавшись перед выбором: будить напарника или проверить самому, Якут прикинул в уме, что такой звук крупная тварь издавать не может, после чего двинулся на шум, стараясь не наступать на битые стекла.
Рейдер вышел с бокового выхода магазина и осмотрелся. Вокруг только разросшиеся неухоженные кусты, да над ними крыша примыкающего дома. Урчание доносилось из деревянного погреба с наполовину проломленными дверцами.
Подойдя к нему, лысый новичок осмотрелся и, наклонившись, взял наизготовку топор. Потом присел, опираясь на край дощатой крышки. Это была роковая ошибка. Гнилая доска треснула и мужик, не удержавшись, нырнул вперед.
В полете он попытался ухватиться за край доски, но лишь добавил себе проблем, перекрутившись в воздухе, стукнувшись о стену и затем все равно полетев с обломков в руке на старые, сгнившие ступени, рассыпавшиеся уже давно.
Якут встал на ноги в кромешной темноте. Только над головой высоко был неровный прямоугольник пролома. С руки, которую оцарапала острая щепка, закапала кровь. Рейдер завел руку за спину и беззвучно выругался: он оставил автомат около кладовки, когда обшаривал её. Расслабился на стабе и из-за разговорчиков по душам. Как салага. Хотя, ради справедливости, он итак в Улье еще и полного дня не пробыл. Теперь из оружия у него только топор.
Глаза ничего не видели в темноте. Он поднял осторожно левую руку и провел по колесу зажигалки. Зажегся огонек, и вместе с ним в глубине погреба послышалось злобное урчание.
Глава 9
У Якута засвербило в носу, когда он осмотрелся вокруг, стоя в довольно просторном погребе. Как он раньше-то не учуял такой мерзкий запах? Хотя, Улей вряд ли вылечит его хронические болячки за один день, не смотря на увещевания Монаха в том, что иммунитет у иммунных просто отменный.
Каламбур, который сейчас пришел в голову лысому рейдеру, как минимум был неуместным. Что там урчало впереди – он не знал. Поэтому рука крепко ухватила топор и занесла его немного позади головы, чтобы была возможность сразу нанести сокрушительный удар наотмашь.
Вокруг валялись обрывки грязных тряпок, выхваченных из темноты тусклым отсветом огонька. Изорванная одежда.
Кости!
Человеческие кости. Некоторые желтые, будто лежали тут не один год. Вокруг позвонки, хрящи. В некоторых местах были даже целые кучи белесых остатков. Сколько же людей нашло свой конец в этом погребе? И людей ли?
Вонь стояла нестерпимая. Урчание раздалось снова. Рейдер тут же повернул руку с зажигалкой в сторону зловещего звука. Огонек от резкого движения чуть не потух, но ветра в погребе не было, и поэтому он лишь поиграл тенями на стенах вокруг.
Впереди в темноте стоял большой ящик, а за ним, пригнувшись и урча, сгорбился неразвитый лотерейщик. Так вот кто хозяйничал здесь. Монах говорил, что редкие мутанты забредают на стабы с соседних перезагружающихся кластеров. Судя по разрушенной лестнице, этот экземпляр зараженной фауны просто-напросто так же свалился сюда, как и сам Якут. И, скорее всего, судя по обрывкам одежды, его добычей могли быть за неимением других вариантов и заблудшие пустыши. А может и кто-то из зазевавшихся рейдеров, таких же невезучих, как и наш герой.
Автомат остался наверху, но мутант не торопился нападать на человека: его черные глаза - бусины следили за огоньком и за топором в руке иммунного.
Неглупая тварь, хоть и совсем одичавшая: редкие волосы окончательно свалялись и прилипли к оголенному черепу, длинные цепкие руки обняли ящик, словно он прятался за ним, используя как преграду. При этом мутант двигал в нетерпении неестественно худыми для него плечами. Видно, привык, что к нему в западню попадаются либо пустоголовые низшие зараженные, которые не оказывают особого сопротивления, либо рейдеры не успевали выхватить оружие, и их жизнь обрывалась очень быстро.
Якут сглотнул ком, подступивший к горлу, и тихим сиплым голосом неуверенно позвал:
- Монах…
Голос сорвался, и рейдер понял, что от страха и адреналина его совсем не слушается язык – оцепенение пробежало по всему телу. До этого, пока он был с напарником, опасность не казалась такой явной – на двоих оно как-то попроще. Да и он был то в бронетранспортере, то они убегали или прятались. А сейчас выхода из западни не было. Если лотерейщик не смог выбраться по отвесной стене погреба наружу, то он и подавно не допрыгнет до верха.
Места для маневра было очень мало, и перспектива подыхать в вони и отходах твари, поедаемый ею же, была для Якута не очень привлекательной.
Ящик, который разделял зараженного и жертву, оказался при близком рассмотрении бетонной выемкой холодного хранения. Сдвинуть её было нереально. А, значит, снова на поверхности можно будет оказаться только с чужой помощью.
Новичок ступил на шаг правее. Под ногами хрустнула кость. Лотерейщик, который уже заворчал громче, как только Якут позвал напарника, заурчал еще сильнее и весь подобрался, будто для прыжка, не сводя черных глаз-бусин с лезвия топора.
Якут постарался мобилизовать все силы и уже громче крикнул:
- Монах!
В этот раз монстр сорвался с места и метнулся по грязному холодному полу к своей жертве. Лысый рейдер был уже готов к такому повороту событий, выставив левую ногу вперед и чуть занеся топор.
Оказалось, что тварь не такая уж и маленькая. Просто от недостатка еды была худоватой. Но, тем не менее, с человеком могла разобраться. А, учитывая, что рост у этого лотерейщика оказался приличный, шансы на его победу заметно возрастали. Как-никак, длина рук, оканчивающихся широкими пятернями с застарелыми ороговелыми ногтями – тоже аргумент в схватке не на жизнь, а на смерть. Похоже, в «прошлой жизни» зараженный был явно длинной, двухметровой шпалой.